Альберт Максимов - Путь Сашки [СИ]

Ранним утром его разбудили. Солдаты собирали лагерь, в комнаты, занятые людьми Герцога, сновали слуги с закусками, напитками и кувшинами для омовения. В комнату вельможи провели пожилую толстую хаммийку. А она здесь зачем? Через полчаса Шемел понял, что ее наняли сопровождать невольницу, до сих пор закутанную с ног до головы в покрывало. Вскоре все вышли из постоялого двора, и процессия двинулась в сторону городского порта.

Жрец проследил за ними до конца и видел, как все садились на большой торговый корабль, который вскоре, подняв паруса, ушел в сторону Атлантиса. Шемел раздирался между желанием проследить за ними дальше и необходимостью выполнения задачи, поставленной перед ним верховным жрецом — надо было искать остров. Как жаль, что здесь нет храма! Хаммийский храм Великого Ивхе располагался в нескольких днях пути от города. Немного поразмыслив, Шемел сел на камень близ причала и достав все необходимое для письма, написал инструкцию для своего солдата. Все равно польза от него небольшая. Если случится стычка, то он со своей раненой и до сих пор не зажившей рукой будет не очень полезен. Пусть едет в храм Великого Ивхе и передаст важную информацию для верховного жреца. А он, Шемел, продолжит путь и поиски.

Отправив охранника с сообщением, жрец вернулся на постоялый двор и стал заводить знакомства с местными жителями. Хаммий в отличие от того рыбацкого городка оказался совсем не подозрительным до расспросов жреца. Если приезжий купец угощает, да еще и обещает пару мелких монеток, то почему ему не рассказать о прибрежных водах?

Островки, известные всем, Шемела не интересовали, верховный жрец приказал ему найти остров, о котором никто не знает, а если и знают, то посещают редко. Но если об острове никто не знает, то кто ему о нем расскажет? Самому нанять галеру и пуститься неизвестно куда? Галеры в открытом море долго плавать не могут, только между известными берегами. А если и случится незадача, что пройдет кораблик в тумане или в безлунную ночь мимо нужного берега, то, считай, команде уже никогда не вернуться. Утонет кораблик. Правда, ходили разные слухи, что где-то там далеко-далеко есть богатые земли, куда прибивались потерянные галеры. Эти земли столь нравились команде, что никто не желал возвращаться обратно.

Шемел же проверять эти слухи намерения не имел, поэтому продолжал ходить по местным трактирам и угощать их обитателей, в первую очередь, обращая внимание на моряков. Примерно через седьмицу после отбытия того вельможи, имени которого он так и не узнал, в одном из трактиров невзрачный почти беззубый мужичок рассказал жрецу одну интересную историю.

Есть, якобы, милях в двадцати от Хаммия остров, и остров не простой, не как обычные остров, а в виде подковы. Внутри подковы удобная бухта. Землица на острове хорошая, плодовых деревьев много, через весь островок ручеек течет с прохладной и чистой водой. Не остров, а рай. Но добраться туда трудно, галеры не зная точного расстояния, пройдут мимо и потонут. Но, говорят, есть лоцман, который знает, как добраться до того острова. Если плыть не прямо, а немного в обход, то встретится целая цепь рифов, где подводных, а где и выступающих над поверхностью моря. Вот по ним и можно добраться до того острова. Главное — самому не пропороть днище галеры о рифы.

— И где же найти этого лоцмана?

— А уже нигде.

— Как это?

— Увел его Агрего.

— Это кто такой?

— Пират наш хаммийский. Душегуб, каких свет не видал. Но человек слова. Если что пообещал — выполнит.

— Так, значит, этот Агрего скрывается?

— Почему он должен скрываться?

— Ты же сказал, что он большой душегуб.

— Да, душегуб. Только пиратствует он у берегов Атлантиса, в Хаммие не балует. Зачем же ему здесь скрываться? Здесь он уважаемый человек, чистокровный хаммий! У него даже дом в центре города есть.

— Он там и живет?

— Когда не в море.

— А что, если этот Агрего не был бы чистокровным хаммийцем, его не уважали бы?

Собеседник Шемела скривился.

— Этих бастардов расплодилось…

Шемел вспомнил про мальчика, сына принцессы-наложницы. Интересно, какая его ждала судьба, если бы не этот обмен?

— А скажи, бастарды имеют те же права, что и дети от законных жен?

— Ха! Сын рабыни остается рабом.

— Даже если рабыня из знатных атлантиссок?

— Да хоть бы и так. Бастард — раб.

— И что с ними бывает, когда умирает господин, их отец?

— Девицы, что помоложе, идут в гарем старшему законному сыну. Остальных женщин продают служанками в дома победнее. Парней отправляют на рисовые поля. Мальчиков посильнее туда же, поменьше — холостят и слугами в дома Хаммия.

— То есть, никто не оставляет потомства? Откуда же столько бастардов?

— Атлантис большой, оттуда постоянно привозят свежих рабынь.

На следующее утро Шемел, узнав точный адрес этого дома, уже стучался в его калитку. Окошко в калитке немного приоткрылось, и появилась волосатое лицо человека неопределенного возраста. Ему могло быть и тридцать и пятьдесят лет.

— Милорд Агрего дома?

Волосатое лицо пыталось осмыслить сказанное жрецом, но это оказалось ему, видимо, не под силу, дверь открылась, а волосатый человек неопределенно махнул рукой в сторону дома.

Зайдя в дом, Шемел окликнул кого-нибудь, но ответа не было. Тогда он пошел по широкому коридору, отворяя подряд все двери. В одной из комнат, наконец, обнаружился человек. Смуглый и носатый, как и большинство хаммийцев, человек был одет в одежду слуги и что-то подметал в углу комнаты.

— Эй, ты, где твой хозяин?

Человек отложил метелку и поднял глаза.

— А тебе зачем?

От такого грубого ответа Шемел вспыхнул и высокомерно сказал:

— Не твое дело, раб. Говори, где твой хозяин.

— Агрего, что ли?

— Да, Агрего!

Человек подошел к креслу, сел в него, закинув ногу на ногу, от этой картины Шемел буквально взвился, а человек сказал:

— Ну, я Агрего. Так чего надо?

От неожиданности Шемел открыл рот и так простоял бы, наверное, долго, если бы человек в кресле не продолжил:

— Чужеземец? Не у каждого чужеземца получается отсюда выйти живым.

Жрец, наконец, пришел в себя.

— Милорд, я служу богатому купцу. Он уже стар и хочет провести остатки дней своей жизни в каком-нибудь тихом и приятном месте у теплого моря. Я же слышал, что существует остров в виде подковы, который по описанию подходит моему господину. Не могли бы вы за плату показать мне этот остров, а когда мой господин даст свое согласие, то перевести туда моего господина с его слугами.

Теперь, подумал жрец, этот Агрего согласится. Ведь, показав мне остров, он заработает пару золотых, в надежде получить больше с моего придуманного хозяина-купца. Не каждый чужеземец выходит отсюда живым? Я-то выйду, без меня Агрего не заработает второй половины суммы. А она может быть не два золотых, а целых три. Человек, не имеющий возможности купить раба, чтобы тот следил за домом, за два, а потом еще три золотых с радостью ухватится за такую возможность заработать.

— Почему бы не показать. Покажу. Плата вперед.

— Сколько? — Шемел даже сделал вид, что его рука тянется к кошельку.

— Двадцать.

— Чего? Серебрянок?

— Золотых.

— Но это не серьезно! Да у меня и нет таких денег!

— Это не имея на руках каких-то жалких двадцати золотых не серьезно отвлекать меня от дел. Если не твой приход, я уже закончил бы подметать эту комнату. Во сколько ценишь свою жизнь и жизнь солдата?

— Как это?..

— Очень просто. Ты выкупаешь у меня две ваших жизни и возвращаешься. Можешь выкупить одну свою, тогда твой солдат останется здесь навсегда. Выбирай.

Шемел уже был готов приказать охраннику проучить дерзкого капитана, но вовремя вспомнил, что тот был капитаном пиратов, и по словам мужичка из трактира, большим душегубом. Значит, не так просто все было. И вспомнил он еще слова мужичка, что Агрего человек слова.

— А если я найду двадцать золотых, то проводишь до острова, потом довезешь обратно и отпустишь целым и невредимым?

— Да, я обещаю.

Шемел вздохнул и развязал кошелек. Пришлось отдать большую часть имеющегося золота. Зато уже на следующий день Шемел плыл на юг. Пиратская галера шла медленно, искусно маневрируя между рифами. Рифы не шли сплошной подводной стеной, а располагались небольшими группами, на большом расстоянии друг от друга. В один из моментов жрец вдруг заметил, что солнце стоит не на носу галеры, а ушло за корму.

— Мы сделали полукруг, теперь плывем снова на север. Там же и остров. Скоро ты его увидишь.

Действительно, не прошло и получаса, как показались очертания острова. Большой остров, и он приближался. Остров действительно имел форму подковы, оба конца которой заканчивались мысами, за которыми располагалась большая бухта. Чем ближе подходила пиратская галера к острову, тем отчетливее становилась картина того, что находилось внутри бухты. Вся она была забита большими кораблями, частично вытащенными на берег.